Deliverance. Part I. Love.
Soundtrack Я постоянно нахожу песни, которые на 100% вживаются в атмосферу этого фанфика.
Evanescence – A New Way to Bleed
Nomy – She reminds me of you
Florence and The Machine – Spectrum
Broken Iris – Broken Inside
SafetySuit – Never Stop
Аннотация: Наверное, некоторым людям нужно умереть, чтобы понять, как хорошо быть живым. Я убедилась в этом не хитром суждении на собственном опыте, пробыв монстром, отнимающим чужие жизни, почти целый век. Обычно, когда последняя капля крови покидает человеческое тело, его обладатель действительно жалеет о том, чего не смог сделать ранее, и что сделал по ошибке, по глупости, забыв, что жизнь коротка, и я жалею вместе с ним, окунаясь в волну его эмоций. Меня зовут Елена Гилберт, и я эмпат.
Я стала ночью.
Если бы мне дали право судить о себе со стороны, моё суждение всё равно не было бы объективным, как человек, пусть даже в прошлом, я люблю себя, и не смогу передать, насколько отвратительные поступки я способна совершать, чтобы удовлетворить две свои самые главные потребности - в эмоциях и в крови. Я наркоманка. Да, я вампир, и я не скрывала этого целый век, являясь смертным, как олицетворение их мечты и их самых страшных кошмаров единовременно. Любой встречный был готов подставить мне свою шею, только чтобы увидеть улыбку на моих губах, и я пользовалась своим преимуществом, не стесняясь и не скрывая своей сущности. Можно ли считать мои стремления местью?
Что может заставить девушку отречься от людской крови, столь привычно текущей в её жилах?
Что может заставить вампира нарушить обещание, данное собственному сердцу?
Что может заставить их посмотреть друг другу в глаза, и не испугаться увиденного?
Часть первая. Любовь.
ПрологПролог.
Хроники Становления.
Елена Гилберт.
Удар. Один. Больше... Я не могла поднять руки, чтобы закрыть собственные уши. Я не хотела слышать ударов своего сердца, но понимала, что это моё наказание за то, что я ослушалась Стэфана, ведь на этот раз он был прав - там было опасно, чертовски опасно, если быть честной. Зачем я пошла туда одна? Почему сердце так болит? Словно оно бьется настолько сильно, что это ранит его? Моё тело свело судорогой, я выгнулась навстречу лунному свету, не противясь этому желанию, и закричала.
Берег был пустынным, как и полагается в столь поздний час, в который мне следовало бы быть дома с семьей, лечь спать, предварительно проследив, чтобы Джереми тоже уснул, а не пошел неизвестно куда, на ночь глядя. Зачем это сделала я, если я знала, что здесь, черт возьми, опасно? Зачем? Зачем? Зачем? Три слова на три удара сердца, а в голове крутится только одна мысль - это конец?
Мне показалось, что кто-то буквально звал меня, вел к этому берегу, шептал слова покоя, и я пошла на голос доверчиво, словно ребенок. Стэфан говорил, что вербена защитит меня, я верила в собственную неуязвимость.
Как же доверчивы и самоуверенны бывают люди, полагая, что всё самое худшее, что они хранят в своем сердце, почерпнутое из ночных сказок родителей, может случиться с кем угодно, кроме них... Я знала, что это не так! Я жила этим, черт возьми, но не смогла ослушаться приказа судьбы. Мне было холодно, пока я шла, зато теперь сердце горело ярким пламенем, заставляя меня проклинать тот день, когда я родилась на этот свет и молить лишь об одном - о смерти.
Их было много, действительно много.
Кричать я не могла, чья-то грубая ладонь легла на мой рот, ровной и твердой преградой перекрывая мне доступ к воздуху. Чужие губы касались моего уха, нашептывая сладкие угрозы, когда я уже давно попрощалась с жизнью, чувствуя, как слезы стекают по шершавой руке обидчика. Моё обнаженное тело прижимали к ограждению, и я не могла ничего сделать, ощущая лопатками холод железа... На этом мосту погибли мои родители. Три удара сердца за прошлое, настигнувшее, как анальгетик. Я всхлипнула и закрыла глаза, приготовившись умереть, пока незнакомый вампир снимал мой кулон. Жизнь так быстро превратилась в кошмарный сон, и за какие-то десять минут я лишилась всего. Где ты, Стэфан?
______________
Удар. Один. Больше... Моё тело свело судорогой, я выгнулась навстречу лунному свету, не противясь этому желанию, и закричала. Так же кричали парни, пока их убивал стремительный вихрь, ворвавшийся на берег как раз тогда, когда моей шеи касался хозяйский нож. Мне на лицо брызнуло кровью, и я услышала нечеловеческий крик - мой крик, потому что я обрела способность издавать звуки: парень, державший меня, упал замертво, так же, как и большая часть его товарищей. Перед глазами расплывался берег, и я не могла контролировать свое тело, даже мой крик был скорее инстинктивным, чем осознанным проявлением самозащиты. Осока впивалась в кожу спины, прорезая ее, что заставило меня выгнуться, резко дернувшись от этой новой боли. Тенью мелькнуло перед глазами, и я неожиданно для себя замолчала, в ужасе прислушиваясь к происходящему. Вокруг была тишина! Я легла обратно на землю, из-за головокружения от крови, которой вокруг было в избытке, прямо посреди великого побоища. И это было гораздо страшнее, чем на картинках, которые крутили в кино или которые я видела за последний год, благодаря вампирам. Никогда еще я не видела столько мертвых тел в одном месте, даже Мистик-Фоллс не был так богат на неприятности... По траве пошла рябь, и я сжала себя руками, стараясь перевернуться на живот, чтобы уползти, но не смогла даже сделать попытку, из-за чувства ужаса, сковавшего всё моё существо в мгновение.
Эмоции, накрывшие меня, были усилены в сотни раз, они грозили раздавить мою личную боль, но мне не было легче от этой мысли. Я забыла, как дышать, потому что чужой страх опутывал моё сознание подобно липкой паутине, заставляя забыть о произошедшем ранее, и это был первобытный страх абсолютно иного типа, я ни разу в жизни не была испугана так сильно. Я больше не боялась смерти, я не боялась за семью и не скорбела по ней. Я не помнила Стэфана, его брата и даже самого Клауса. Это был животный страх перед всем вокруг, и, в особенности, перед собой. Моими эмоциями словно овладел кто-то другой, я тонула в чужом сознании без остатка, забыв про то, что мне нужен воздух.
Темно. Холодно. Страшно.
Я закрыла глаза и провалилась в глубокий обморок, чувствуя лишь прикосновение ледяного вихря к своей шее, и чужую кровь у себя на губах.
______________
Жгучая боль лилась в моё сердце со всего тела, капля за каплей, и я ощущала ее каждой своей клеточкой, моля о пощаде. Удар. Один. Больше... Больше ударов не последовало, и это всё, что я помню о начале своей новой жизни. Жизни вампира, готового убивать ради мести, и которому просто не дали шанс выбрать свое будущее.
Глава 1.
Глава 1.
Елена Гилберт.
Я бежала вдоль берега,
наслаждаясь бризом, щекочущим ноздри, пока мои преследователи недоуменно
перешептывались за пару километров от моря.
- Она побежала на запад, я видел!
- Молчи, Лекстер, ты упустил ее дважды сегодня.
- Трижды, - поправил еще один голос. – Вообще-то, у камней мы тоже видели ее. Да, наверное, это всё-таки девушка.
- Она двигается, как тигрица! – восхищенно воскликнул какой-то юнец. – Куда она делась?
Солнце практически купалось в море, и на берегу было совсем мало
народа, что не было типичным для Коста-Верде. Я знала, если пойти чуть
подальше, можно увидеть оживленный пляж, на котором полно людей до самой
ночи, но сейчас мне было спокойнее в одиночестве – никто не видел, как я
бегу. Мне было приятно осознавать свое могущество, опьяняющее с
упорством свежего ветра, рвущегося в окно. Я была совершенным хищником, и
у меня был свой маршрут. Редко на берегу встречались крабы или мелкие
жучки, но, если они попадались на пути, я чувствовала их слабый
инстинктивный страх перед вампирской сущностью, и наслаждалась этим.
Этот страх делал меня сильнее, пусть даже такой незначительный, но он
был толчком к началу охоты, разогревая холодную кровь в венах, и
заставляя принимать решения чувствами, а не умершим сердцем.
- На запад, сказал же…
- О, Лекстер, заткнись ради бога! – рявкнул еще один голос, чуть грубее
предыдущих, и его обладатель зевнул, вызвав во мне бурю собственных
негативных эмоций. Я нахмурилась и резко затормозила перед очередным
поворотом, чуть не вляпавшись в чей-то “Замок”. Именно “Замок”, с
большой буквы, потому что это название триумфально развевалось на ветру,
накарябанное на листике и воткнутое прямо в песочную стену странной
постройки. Стоило ли так нестись? Им понадобится еще часа три, чтобы
прийти к нормальному логическому преследованию моей скромной персоны,
пронеслось в голове, в то время, как мои ноги уже несли меня обратно к
лесу ритмичными и теплыми движениями. Так абсолютно не интересно играть,
а это значит, что правила придется сменить. Какие догонялки, если тебя
не догоняют?! Черт, я ненавижу менять правила во время игры… Моя босая
ступня наступила на камень, и он полетел куда-то к морю после
раздраженного пинка со стороны крайне разочарованного вампира. Допустим,
я заставлю их не сражаться, а бояться и подчиняться… Это ничего не
изменит, но будет гораздо быстрее, совсем не хочется натыкаться на
ночной патруль сегодня. Неужели они всерьез планируют остановить меня,
серийного маньяка, убивающего в лесах, с помощью пары винтовок? Их
самоуверенность поражает… Только поэтому они все еще живы.
Я почувствовала волны страха, которые исходили от мужчин, когда вновь подлетела к ним маленьким разъяренным вихрем:
- Соскучились, мальчики?
Как ответ мне, что-то упало прямо в костер, со звоном разлетевшись на
кучу маленьких осколков. Я опознала охотничью фляжку одного из мужчин,
самого юного. На вид ему было около двадцати, хотя, он мог бы быть и
моим ровесником. Мне не хотелось знать точный возраст или что-то еще про
него, потому что этот мужчина был лишь одним из многих. Моё лицо было
расслабленным, я попыталась отгородиться от собственных мыслей и
положиться лишь на инстинктивный страх людей, поддаться ему.
– Лекстер был прав, я облегчу вам задачу.
Мой голос растекался нежной сталью, и звучал как игра колокольчиков на
ветру, заставляя сердца людей быстрее гонять кровь по венам.
Внушительное обаяние, наверное, это можно так назвать. Было в нем что-то
манящее, интригующее, и только интонация выдавала, насколько я опасна…
Убийственно опасна. Прошло уже девяносто три года, но мне все еще было
сложно привыкнуть к тому, что теперь всё моё существо могло бы составить
конкуренцию лучшему оружию США. Я так мало помнила о своем превращении в
вампира, но была практически рада этому - жизнь началась заново в тот
миг, когда моё сердце перестало биться в агонии. Я улыбнулась. У меня
были силы отомстить за свою семью.
Мужчины стояли передом мной, и
их страх волнами ласкал моё бледное тело. Я по-кошачьи потянулась, и
посмотрела на них. По моим подсчетам, они уже должны были или молить о
съедении, или бежать сломя голову куда-нибудь в людной место… Они же,
вопреки моим ожиданиям, стояли завороженные и смотрели на меня открыв
рты. Лишь самый младший из них испытывал желание кинуться прочь, чем
несказанно меня обрадовал: зачатки разума в столь юном возрасте - это
похвально, жаль, что сейчас его смерть была неминуемо близка… Я присела
на корточки и тихо зарычала, чуть приподняв верхнюю губу. Мои ноздри
наконец-то обжог запах свежей крови, а веки покрылись сеточкой вен,
потому что мальчик, да какой он мужчина, попятился назад и напоролся
ногой на осколки от своей же фляжки. Вот и всё,
как грустно и
нелепо. Я больше не видела смысла тянуть со своим ужином, хотя еще пять
минут назад была настроена едва ли не на философские беседы о пользе
компасов при погоне за вампирами. Мои зрачки чуть-чуть расширились, я
довольно зарычала и прыгнула вперед, вдавливая три хрупких тела в землю
одним махом. Мужчин сковал ужас, они даже не пытались вырваться из
своеобразной клетки, а тот, что в центре, смышленый юнец, дергался, как
рыба на берегу, но ничего не мог поделать. Первая капля крови коснулась
моих губ, и я сильнее прокусила его плечо, тихонько урча, гоняя кровь к
ранке нижними зубами. Я знала, что он чувствовал - агонию. Зато я
испытывала наслаждение, как путник, получивший воду в пустыне… О кровь,
она обжигает горло, и от этого каждая мышца сокращается в экстазе.
Меня отвлекла эмоция удивления, неожиданно подувшая со стороны моря,
когда я размышляла, сбросить ли тела в воду, как обычно, или оставить
здесь, на съедение медведям. Кто бы это ни был, ни один человек не
способен застать меня здесь врасплох, я бы почувствовала приближение.
Кроме того, человеческого запаха я больше не ощущала: слева от меня
сидели три почти обескровленных трупа со свернутыми шеями, а еще двое
мужчин лежали головой вниз в ближайшем роднике, и они так же были
мертвы. Ни одной живой души на два километра в диаметре, я ручалась
головой, но мне не могло показаться, здесь был кто-то еще, и он пах…
пресно. Не было характерной сладости вампирского аромата, или терпкости
человеческого. Мне показалось, что запах пресной воды распространился на
каждый миллиметр воздуха вокруг, и в горле заклокотал собственный
страх, сменившийся ледяным спокойствием уже через минуту. Кто бы это ни
был… Что он может сделать столетнему вампиру?
Я постаралась мыслить
логически: может ли этот запах принадлежать мокрому, очень мокрому
животному? Определенно не мокрому человеку, их запах слишком сильный,
его нельзя перебить водой, но вот животное вполне могло так спрятаться.
И, в таком случае, возникал другой вопрос, почему оно не испугалось, а
удивилось? Любой зверь, от енота до гризли испытывал страх перед
вампиром – это был первобытный инстинкт, неуправляемая реакция
организма. Что же это могло быть? Идей не было. Черт, даже идея о мокром
животном была бесполезной и вымученной, нельзя быть мокрым каждой
частичкой тела!
Солнце практически упало за море, а я искренне
захотела домой. Вообще, жизнь в Коста-Верде была довольно забавной. Вот
уже четыре года на одном месте, а меня до сих пор не вычислили, ни
Сальваторе, ни Тайлер, ни охотники… Не то чтобы мне было, что терять в
случае обнаружения. Разве что самообладание от встречи со своим прошлым.
Я практически убедила себя, что просто переутомилась, но вдруг всё
повторилось снова. Снова эмоция, потом запах усилился и растянулся по
всей площадке, как будто бы существо… двигалось. Я замерла,
прислушиваясь к малейшим изменениям атмосферы, и сжала кулаки,
приготовившись к схватке. Воздух вокруг почти трещал от напряжения, а в
моё сознание потоком полились чужие эмоции, как будто бы я встала под
душ. В лес вошли люди, много, и, судя по эмоциям, это были те самые
пресловутые охотники, с которыми мне совсем не хотелось связываться. Моё
тело действовало быстрее сознания, несколько обескураженного от эмоции,
я сбросила с себя волнение и попыталась экранировать от чувств
охотников - мне ни к чему были лишние заботы. Подлетев к троим мужчинам,
сидевшим у дерева, я схватила их и по очереди сбросила в речку у
опушки. Течение было сильным, маловероятно, что люди смогут увидеть
трупы до выхода в море, да и река, насколько я знаю, мешала свою воду с
солёной в довольно безлюдном месте. Не то чтобы мне было не всё равно...
Еще двоих я сбросила по тому же пути, а затем влезла на высокое дерево и приготовилась ждать.
Когда ты вампир, время течет медленно. Особенно с непривычки сложно
принять тот факт, что это первый и последний день твоей жизни. Когда ты
вампир, время - это жутко важная штука, хотя не имеет для тебя никакого
принципиального значения... После первого десятилетия, ты начинаешь
задумываться о том, что в твоей нежизни нет смысла, и ты просто
паразитируешь на планете. У меня смысл был, но месть начала вызывать
отвращение едва ли не после первого года. Что я сделала не так? Почему
моя жизнь стала нежизнью, а все, кто был мне дорог, потерялись на пути в
вечность? На эти вопросы я не могла найти ответ, так же как и не могла
понять, кто обратил меня, и, самое главное, зачем? Я прекрасно
осознавала, что я монстр и в какой-то степени оправдывала себя тем, что
люди еще хуже. Какое право они могут осуждать меня, если убивают
животных, специально выращивая их для этого? По крайней мере, я никогда
не убиваю ради развлечения, вот уже девяносто три года, которые стали
для меня одним долгим днем. Стоит ли говорить о том, что я все еще
ненавижу людей каждой клеточкой своего тела, потому что из-за них я
потеряла брата, любимого, жизнь, будущее, душу..? Я ненавижу того, кто
сделал это со мной еще больше. Кроме того, что он не дал мне выбора, он
отнял у меня возможность отомстить тем парням. Он... Да, я уверена, что
это был он. В его эмоциях не было ни капли сочувствия ко мне, женщина не
смогла бы быть такой хладнокровной. Когда я встречу его, я порву его
глотку своими ногтями.
Мне было сложно пережить смерть моих родных,
когда я вернулась домой спустя почти десять лет бродяжничества, и нашла
Мистик-Фоллс все таким же, как и раньше, но бесконечно пустым. Мне было
чертовски сложно, но никто не увидел моих слез. Тот, кто сделал это со
мной и бросил, не научил новой жизни, он отнял даже мои слезы. Он забрал
с собой моё сердце и мои сны, оставив пустую оболочку, живущую лишь
инстинктами, не зная, как жить правильно.
Иногда я думала о том,
чтобы обратить кого-нибудь себе в компанию, но не могла решиться
причинить человеку такую боль... Агонию. И обречь его на то, на что, не
спросив, обрекли меня. Еще чаще, у меня просыпалось отчаянное желание
найти Дэймона, идеального вампира, чтобы снова разрушить его жизнь своим
присутствием. Я не была эгоистом и решила держаться до конца, правда я
не знала до какого именно. Что уготовано мне в дальнейшем? Пустота,
изредка заполняемая чужой кровью...
Люди прошли вдоль опушки, не
остановившись. Одна женщина наступила в костер, где лежали окровавленные
осколки охотничьей фляжки, и я могу поклясться, что она заметила темно
красные следы вокруг. Как я не аккуратна, дьявол! Она вздрогнула, я
приняла отголосок волны ее страха, смешанного с чувством вины, но она не
сказала остальным ни слова. Я говорила, что я ненавижу людей? Более
того, я презираю их... Трусливые, мелочные создания. Если бы она подняла
голову, я растерзала бы ее без сожаления, но сейчас, не желая лишних
жертв, я просто слезла на землю, когда окончательно стихли шаги
охотников, и перестала чувствовать человеческие эмоции. На всякий
случай, я попробовала прослушать местность более тщательно, специально,
но никого не почувствовала, хотя точно знала - с поляны никто не уходил,
кроме до жути воинственного и решительного "патруля". Может быть, здесь
всё-таки никого не было, и мне просто показалось?
Да нет же, мне
не могло показаться дважды одно и то же! За мою нежизнь, я успела
увериться в том, что случайностей не бывает. Надо будет посмотреть в
интернете, хотя маловероятно, что кто-то знает о том, как спрятать
запах... Меня больше волновало даже не это, а испытанная существом
эмоция, если задуматься. Удивление... Кто может удивиться, увидев
вампира? Глава 2.
Глава 2.
Дэймон Сальваторе.
Я закрыл глаза, и опустил руку в камин.
Огонь приятно покалывал тело, разливая медовое тепло где-то под кожей,
заставляя сконцентрироваться на ощущении физического разрушения. Это
было гораздо проще, чем думать о своем моральном разложении, снова и
снова прокручивая в памяти сегодняшний вечер. Глаза Стефана смотрели на
меня с отвращением, нанося мне удар за ударом из глубин моей совести.
- Не смей подходить к ней, Дэймон!
Не смею. Вот только ей твои запреты никогда не мешали, несмотря на то,
что это не идет никому на пользу. Ни в детстве, ни сейчас.
Больно.
Хуже, чем больно. Я готов на все, и это бесполезно. От этого только
хуже, крови совсем не хочется, и я впервые не знаю, что мне делать.
Никогда не было так... больно.
Эхо собственных слов жалило мой разум, и сейчас я почти не
контролировал себя, сжимая мышцы рук в кулаки. С трудом, я повернул
ладонь вниз, поддаваясь новой волне физической боли. Как хорошо было бы
иметь камин побольше...
Позади меня раздался возмущенный крик, и блондинистый вихрь оттащил меня от камина. В руке я обнаружил пиво.
- Привет, Бэккс! Крутой прикид, - скривился я. - Покрепче ничего не было?
- Ты чертов псих, и ты испортил нам ковер своей кровью!
Прямо сейчас, Ребекка напоминала мне бульдога. Еще чуть-чуть, и она
начала бы брызгаться кислотой, потому что резерв возмущения сестры
Клауса был безграничным, так же как и ее чувство ненависти ко мне. Чуть
склонив голову, я пристально посмотрел в возмущенные глаза Бэкки, не
произнося ни слова, просто концентрируя свое внимание на девушке, чтобы
не допускать мыслей. Не лишних мыслей, а просто мыслей, любых.
- Ты вообще слышишь, что я говорю?
- Твои губы двигаются, звуки разлетаются по комнате, все так... не
ново, - ухмыльнулся я, делая глоток. - Ты не думала изменить прическу?
Она резко выдохнула, возвращая себе самообладание. За последние
двадцать пять лет, я изучил каждую клетку тела Бэккс, оберегающую
эмоции, и теперь знал наверняка, как именно заставить ее делать то, что
мне нужно.
- Знаешь, иногда мне кажется, что ты действительно
неплохой парень, Сальваторе, - задумчиво сообщила девушка. - Вот только
потом я вижу любого другого, и это проходит.
- Скажешь это в следующий раз, когда будешь кричать мое имя, - кивнул я. - Ты что-то хотела?
Ребекка пропустила последнюю колкость мимо своих очаровательных ушек, и
это безусловно было ее местью. Ну, умение выводить меня из себя своим
спокойствием, когда мне было совсем не до этого, и я хотел с кем-нибудь
поораться.
- Мы в кино идем, ты с нами или как обычно?
Я
задумчиво перевел взгляд с блондинки на камин и обратно. Видеться с
братом, так же, как и с Трис, не хотелось совершенно. С другой стороны,
вечное одиночество - это не то, чего бы хотела для меня Елена, не так
ли? Даже, если я считал его свободой, оно все равно догоняло меня,
наступало на пятки и душило по ночам, в те моменты, когда со мной не
было Ребекки. Чтобы обрести покой, нужно выйти из зоны комфорта.
Снова... Туда, где опасно, эмоционально и нестабильно, даже если мне
чертовски плохо.
Моя рука, все еще покрытая волдырями, крутила бутылку пива, и я не мог решиться, что же ответить.
- Как хочешь, - бросила мне Беккс, скрываясь за дверью. - Только больше
не суй свои причендалы в камин, они тебе еще пригодятся. Наверное...
Я снова остался один.
Елена Гилберт.
Прошло уже сорок восемь часов, а я все еще не выяснила, кто же мог
видеть меня на поляне. Это не то, чтобы было важным делом, но мне
пришлось перерыть тонну сведений о выслеживании животных, и теперь
настроение было паршивым. Я надела привычные черные очки, и вышла из
дома, наслаждаясь дождливым вечером.
На улице было по-весеннему
свежо и мокро, дождь только что закончился, и от асфальта шел пар. Я
вдохнула воздух и почувствовала, как все мои рецепторы напряглись, едва я
уловила запах крови. На том конце дороги мальчик поранил палец -
сладкая конфетка для вампира. К сожалению, этой ночью я на диете, а то
не ровен час на планете станет одним человеком меньше. А ведь когда-то
мне хотелось иметь детей. Не со Стэфаном, а просто, абстрактных детей. Я
часто представляла себе маленькую темноволосую девочку и думала, что
смогу сделать ее жизнь Другой. Как жалко, - прокомментировала я свои же
мысли, зло наступая в лужу. Со стороны выглядело смешно. Наверное...
Пусть кто-нибудь рискнет засмеяться! Порой сложно быть вампиром. Ты, как
пчела, можешь летать, жужжать, пугать всех вокруг, но один укус станет
для тебя сломанным барьером: обращение детей - это просто отвратительно.
Обращение детей посреди улицы, тем более. Такое не сможет простить себе
даже кровосос. Глубоко вздохнув, я вновь продолжила свой путь вдоль
улицы, освещаемой лишь фонарями, но даже такой тусклый свет раздражал
меня в последнее время. Я чувствовала себя созданием ночи, исключительно
ночи, вот только после двух часов город засыпал, и мне было как никогда
одиноко на пустынных улицах Коста-Верде. Именно поэтому, я терпела свет
фонарей, гуляя по сумеречному городу.
Как и всегда, мой путь лежал
в старое кафе "Призыв Серены", славящееся своими музыкантами и дрянной
выпивкой. Я привычно заказала себе капучино и села подальше в углу,
чтобы привлекать как можно меньше внимания. Никто не смотрел на меня,
все были увлечены своими делами - играли в карты, спорили о чем-то.
Несколько женщин отчитывали парнишку, дай бог достигшего
совершеннолетия, за кражу вяленой рыбы со столика заказов. Здесь
собралась настолько разномастная публика, что это не могло не броситься в
глаза. Это место было идеальным для моих вечерних занятий. Весь город в
одном кафе: разные личности, разные судьбы, разные жизни. Мне нравилось
ловить эмоции людей, рождающиеся с каждой клавишей рояля или гитарной
струны, для меня это было сродни кислороду, и здесь я имела возможность
насладиться этим сполна. В некоторой степени, это спасало меня от
одиночества в эти недели, я любила Коста-Верде.
Седовласая
женщина плакала за соседним столиком. От нее вспышками исходили то гнев,
то отчаяние, то страх и просто безмерная печаль. Я подумала, что она
потеряла ребенка, слишком похоже её горе было на то, что испытал Аларик,
когда ему сообщили, что меня нет в живых. Тех, кто сообщил ему об этом,
я убила буквально через час, не в силах справиться с эмоциями...
Иногда, я начинала задумываться, почему не смогла убить своего
негласного опекуна. Вернее не так, почему я смогла НЕ убить его. Я
хотела, чертовски хотела выпить его крови, особенно в первую неделю, но
специально держалась подальше от Мистик-Фоллc, забирая жизнь лишь у
путешественников в лесу. Спустя месяц пытки, я не выдержала и просто
убежала, но для меня все ещё оставалось загадкой, как у меня получилось
терпеть так долго? Возможно, дело было именно в его эмоциях, слишком
горькими они были, даже для бездушного вампира. Наверное, оставить
Аларика в живых было наиболее жестоким решением, и я приняла его
неосознанно... Бессердечный монстр. Я слегка покачала головой, позволяя
волосам упасть на лицо, и сделала вид, что глотаю кофе. Музыканты
менялись один за другим, зал испытывал самые разнообразные эмоции, от
радости, до светлой печали, но среди общей картины красок, черным пятном
сидела всё та же седовласая женщина. Вне зависимости от музыки, ее
эмоции оставались прежними - яркие вспышки, как будто предсмертные, они
не меркли и перекрывали собой большинство красок вокруг. Я чувствовала,
что внутри меня загорается пламя. Имею ли я право лишить ее этой боли? Я
не знала ответа, но понимала довольно четко, что я хочу избавить нас
двоих от этой печали как можно быстрее.
Я терзала себя сомнениями
еще десять минут, прежде чем встала со своего места и подошла к женщине.
Она даже не подняла на меня голову, но я почувствовала легкое дуновение
ее удивления, совсем ничтожное, прежде чем она снова погрузилась в
черный омут печали. Моя рука легла ей на плечо, и женщина поднялась,
неожиданно для меня. Черт, за эту неделю меня уже дважды удивили, это
прогресс... Или регресс, как посмотреть. Я начинаю терять квалификацию.
Её синие глаза одарили меня осмысленным и очень серьезным взглядом, пока
я думала, как увести ее из помещения и правильно ли я поступаю:
-
Пойдем, - сказала седовласая, и мне оставалось лишь удивленно плестись
за ней. Вот всё и решилось без моего участия... Хм. Забавная у меня
охота на этот раз, ничего не скажешь, больше похоже на заказ еды на дом.
Бесплатный сыр бывает лишь в крысоловке, вспомнилось мне, и я нервно
улыбнулась. В данный момент я чувствовала себя провинившейся ученицей,
она же вела себя, как лидер. Моё тело напряглось, захотелось выпить ее
прямо здесь и сейчас, но вокруг все еще были люди, и это меня
остановило.
Мы дошли до набережной, и я невольно вздрогнула. Мне
совсем не нравилось находиться ночью у воды, подсознательная неприязнь.
Всю дорогу женщина молчала и всё так же источала горечь, но ее гнев,
страх, отчаянье сменились чувством обреченности, это совсем не добавило
мне уверенности. Что, черт возьми, всё это значит? Обычная старуха
заставила меня испытывать страх, нервничать, путаясь в собственных
мыслях. Я просканировала местность на предмет наличия чужих эмоций, и не
спеша подошла к спутнице. Моё холодное дыхание касалось к ее спины, но
она не обращала на это внимания, погруженная в свои мысли. На этот раз, я
заговорила первой...
- На небе лишь одна звезда, - сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал мягко, но уверенно.
- Да, - коротко кивнула она в ответ.
Число звезд доступных человеческому глазу я назвала наугад, если быть
честной. Даже сквозь очки, мне было не сложно разглядеть сотни маленьких
огоньков, разбросанных по небу, но, кажется, им еще рано было проявить
себя во всей красе общедоступно. Женщина обняла себя руками, и я поняла,
что ей холодно... Как хрупки и нежны эти люди. Уже давно я не
вспоминала, как холодно мне было в ночь обращения, когда моё мокрое,
слабое тело корчилось на песке от боли, и никто не мог мне помочь.
Словно паутину, я попыталась сбросить с себя туманное воспоминание, и
снова открыла рот, чтобы обратиться к женщине, когда она внезапно
сообщила:
- Их было пятеро.
- Что? - я удивленно выдохнула, слегка приподняв правую бровь.
- Ребят, которых убили позавчера. Их было пятеро. - Пояснила она куда-то в пространство.
Было безлунно и очень тихо, если бы моё зрение оставалось таким же
слабым, как и человеческое, я не увидела бы ровным счетом ни-че-го
вокруг, и я бы очень сильно испугалась, это точно. Но женщина была
спокойна, и ее взгляд лучился эмоциями, чернее, чем темнота, окружающая
нас. Парадокс...
Я смотрела на море поверх ее плеча и думала, что
сказать. Чего она ждала от меня? Скорее всего, ей просто нужно было
выговориться, только и всего. Мне остается лишь выслушать ее, а потом
убить, чтобы сделать своё и её существование проще. Я уловила короткое и
резкое колебание воздуха, а затем тишину дикого пляжа, куда мы забрели,
разбили ее рыдания, заставив меня инстинктивно отшатнуться влево и
встать в позу хищника. Слава богу, что меня никто не видит! Я едва не
зашипела при человеке!
- За что? Почему именно они? - её плечи
тряслись, но голос внезапно окреп. - Неужели я сделала что-то такое в
своей жизни, за что господь наказал меня так сильно? Мой маленький... я
держала... на руках его, когда ему первый раз делали прививку. Когда он
родился, врачи не хотели отдавать его мне, сказали, что он слишком слаб,
но я настояла. Что за дрянь отняла у меня брата, сына и мужа в один
день? Почему я? За что мне это?!
Её слезы оставались на песке
темными кругляшками, а я, как вышеназванная дрянь, тяжело задышала, не
делая ни малейшей попытки утешить мать. Мать... Да, я была права. Теперь
нужно дать ей возможность выговориться, а потом аккуратно и с почтением
лишить ее боли. Господи, я что, возомнила себя святым избавителем? Мои
руки инстинктивно сжались в кулаки, от обиды на саму себя. Что меня
понесло к этой женщине? Елена, тебе что, спокойно в принципе нежить не
хочется?! Внутренний голос тихо пролепетал в ответ, словно оправдываясь
"а разве не ты мечтала о своих собственных эмоциях всё это время?"...
Женщина рыдала, лёжа на песке, и теперь она не казалась такой уверенной
в себе. Со стороны она походила на черную дыру, засасывающую любую
светлую капельку в себя, как будто бы она хотела разбавить ей свое горе,
но никак не могла насытиться, потому что любую, даже самую большую и
чистую дозу, моментально поглощала её боль.
Я не была героем или
святой. Я была вампиром - грязным, бездушным созданием ночи, поэтому я
закрыла глаза и просто сделала то, что хотела на данный момент больше
всего - лишила ее жизни. Мне не хватило смелости попробовать её, смерть
наступила из-за перелома позвоночника - быстро, надеюсь, что
безболезненно. В этот момент я чувствовала себя очень и очень грязной,
и, когда кончики пальцев закололи от напряжения, не предала этому
особого значения.
Я несла женщину к морю, задумавшись, что возможно
совершила сейчас еще более отвратительный поступок. Что, если у нее еще
были дети? Может быть я даже хуже того, кто убил меня... Какое право я,
ничтожный бездушный и бессердечный труп, имела принимать решения за
кого-либо в этом мире? Что я о себе возомнила? Всё тот же внутренний
голос тихонько дунул на моё сознание, "а тебе предоставили выбор, жить
или умирать?..", и это было той самой мыслью, за которую я ухватилась,
как утопающая за канат. Снова взяла себя в руки, быстро... Давай,
заверши начатое, а потом пойдешь домой и спокойно всё обдумаешь, -
подбадривала я себя. Мне никто не дал права голоса, теперь и я стала
зверем. Закон природы - либо ты, либо тебя, в этом нет ничего сложного
или противоестественного.
Уже у самой воды, меня вновь настигло
чужое удивление, тяжелый пресный запах, растаявший буквально за пару
секунд, а затем тихий всплеск нарушил тишину ночи во второй раз за
сегодня. Продолжение в комментариях... 
-
-
19.06.2012 в 18:08-
-
19.06.2012 в 18:09-
-
19.06.2012 в 18:10-
-
19.06.2012 в 18:12-
-
19.06.2012 в 18:12-
-
19.06.2012 в 18:12-
-
19.06.2012 в 18:13